Всю жизнь в строю, не числится в запасе

Николай Зинин с гордостью говорит о своей службе в ВДВ и всю жизнь старается походить на отца, который был военным.

Он служил в морской авиации, поэтому детство Николая прошло в военном гарнизоне. В восьмом классе юноша увлекся парашют­ным спортом, с удовольствием занимался в авиаспортклубе.

Получив после школы специаль­ность авиамеханика, трудился в ави­аэксплуатационной части по ремонту самолетов.

А потом была армия. Призывная ко­миссия определила новобранца на флот, впереди его ждали три года службы на подводной лодке. Только Николай мечтал служить в других вой­сках. Набравшись смелости, подошел к председателю комиссии. Здесь же впервые встретил лейтенанта ВДВ Ни­колая Новака, ставшего впоследствии взводным Зинина.

– Я изложил ситуацию, – вспоминает Николай Юрьевич. – Сказал, что негоже отправлять парашютиста под воду. Лей­тенант сразу забрал мои документы, ну и меня тоже. Вот так я попал в ВДВ.

Сначала был учебный центр воздуш­но-десантных войск в Литве. В 226-м ПДП в пятой роте седьмого батальона Зинин стал наводчиком-оператором. Через шесть месяцев его отправили служить в 103-ю Витебскую воздуш­но-десантную дивизию в 350-й полк. И тут, как утверждает сам Николай Юрье­вич, ему снова повезло: попал в раз­ведроту. К такой службе он был го­тов с детских лет. Его жизнь в военном городке была тесно связана с воен­но-транспортной и воздушно-десант­ной авиацией и, конечно, с людьми, ко­торые выполняли нелегкую работу по защите нашей Родины. А он всегда хо­тел быть таким, как они. Понимал, что служить в ВДВ – это большая удача и настоящая школа мужества.

И начались солдатские будни со стрельбой и физической подготов­кой, рукопашным боем и прыжками с парашютом… Разведка по праву счи­тается самой престижной в воздуш­но-десантных войсках. Здесь двойная ответственность: выполнить задание и остаться незамеченным. В полку раз­ведчики находились не больше трех ме­сяцев в году. Остальное время прово­дили на тренировках, в разведвыходах и на учениях. Самые крупные проходи­ли в Кировабаде, Фергане, «Вал-77» – в Германии. Десантировались с самоле­тов, преодолевали десятки километров на боевых машинах десанта, но чаще пешком, мылись в походных банях, ели из котелков…

Вся эта жизнь с дорогими фотогра­фиями и записями уместилась в армей­ском альбоме. Мы листаем его с Нико­лаем Юрьевичем, и он вспоминает:

– Никакой дедовщины, мы были в одной связке, держались друг за дру­га и стояли горой. На этом снимке ве­дем укладку парашютных куполов. Вот фото лучшего друга. А на этом – за­меститель командира разведроты. Он погиб в Афганистане, настоящий че­ловек! И таким у нас был каждый офи­цер. Здесь я со знаменем. Эти снимки – со спортивного праздника в Новопо­лоцке. Являлся участником парада в Минске. На трибуне во время концер­та довелось находиться рядом с наши­ми спортсменами, в частности, с про­славленной гимнасткой Ольгой Корбут. И когда к ней подошел супруг Леонид Борткевич, не растерялся и попросил у него автограф. Ни ручки, ни бумаги под рукой не оказалось, тогда протя­нул ему военный билет. В нем распи­сался весь ансамбль «Песняров».

На этом снимке я запечатлен в Мо­скве, когда участвовал на спортив­ном мероприятии в честь XVIII съезда ВЛКСМ. Со всех разведподразделений отобрали по 5-6 человек, в том числе и из нашего 350-го полка. В очередной раз повезло, потому что побывал на торжестве в Москве, где мы показыва­ли возможности воздушно-десантных войск.

Тут мы с Сашей Кукловым. Мне оставалось всего два месяца до уволь­нения в запас, когда ночью 6 сентября 1978 года во время крупных учений в Одесском военном округе десантиро­вались с самолета АН-22. Я с левого борта, Александр – с правого. Он не­много замешкался. Когда отделился, уже оказался, как говорится, не в сво­ем эшелоне. Поднялся сильный ве­тер, и у нас произошло схождение – наши купола схлестнулись, погасли и повисли в воздухе, как белые просты­ни. Я, вися почти вниз головой, закри­чал Сане, чтобы он выкинул запаску, но парнишка сделал это неправильно. Ве­тром ее бросило обратно на него и тут же затянуло потоком под погасшие ку­пола. Не знаю, как я изловчился, но су­мел выдернуть кольцо на своем запас­ном парашюте. Он начал наполняться воздухом, но и его постепенно затяги­вало под основной купол. Смогли не­много растянуть стропы руками. Де­лали все на автомате, пригодились знания, полученные в ходе тренировок и занятий на специальных тренажерах.

Приземление было жестким. Я смог сгруппироваться и не получил травм, а Саша сломал коленные чашечки на обеих ногах, это был его первый ноч­ной прыжок. Мне опять повезло, я остался жив. Транспорт ждать не ста­ли, раз поставлена боевая задача, ее надо выполнять. Взвалил напарника на спину и донес до своих ребят.

В пятистах метрах на наблюдатель­ном пункте за учениями в бинокль сле­дил командующий ВДВ. За успешное приземление в непростых условиях генерал армии Василий Филиппович Маргелов, поблагодарив нас, вручил именные часы. У основателя воздуш­но-десантных войск было особое отно­шение к разведке, а мы, питая к нему огромное уважение, звали между со­бой Батя. Горжусь, что мне довелось пожать ему руку четыре раза.

А это ребята нашей роты. Мы были очень дружны. Для нас не имело зна­чения, кто какой национальности. До сих пор поддерживаем друг с другом связь.

В запас Николай Зинин ушел в но­ябре 1978 года, а через год началась Афганская война. После армии в Се­веродвинске строил подводные лод­ки. Его жизнь долгое время неразрывно была связана с армией и флотом. По­том, уже будучи на заслуженном отды­хе, десять лет трудился в частной фир­ме, которая занималась пескоструйным и антикоррозийным покрытием различ­ных сооружений. Побывал в команди­ровках от Калининграда до Сахалина и от Швеции до Кипра. Десять лет назад обосновался с супругой в Вожеге. Но и здесь Николай Юрьевич все время в гуще событий. За активную обществен­ную деятельность на вожегодской зем­ле уже имеет не одну награду. Участву­ет в разных мероприятиях, встречается со школьниками и, конечно, поддержи­вает связь с теми, кто служил в ВДВ.

– У десантников особое чувство ду­ховного единения, – утверждает Ни­колай Зинин. – В день ВДВ, 2 августа, собираемся в центральном парке у па­мятного знака вожегодцам – участникам боевых действий и локальных конфлик­тов, преклоняем колени, возлагаем цве­ты, вспоминаем погибших друзей. Ре­бята идут сюда со своими семьями, а главное – с детьми. Все проходит орга­низованно. Настоящий десантник никог­да не позволит себе хамского поведе­ния и не уронит свой моральный облик. Такие мероприятия – пример патрио­тизма для подрастающего поколения.

Тот, кто когда-то носил голубой бе­рет с эмблемой воздушно-десантных войск, всю жизнь с гордостью и честью помнит об этом, ведь не зря говорят, что бывших десантников не бывает.

Надежда СТЕПАКОВА